оптимистично«Всесоюзному старосте» Михаилу Ивановичу Калинину жутко не повезло. Вообще-то, его следовало бы считать счастливчиком: несмотря на то, что в условиях сталинского террора ему, человеку, чьи ближайшие родственники были репрессированы (жена осуждена, а племянник расстрелян), Калинин остался жив и здоров, да ещё и сохранил своё высокое положение в сталинском ареопаге. Но это только с одной стороны. Если же взглянуть на судьбу этого человека глубже, то окажется, что его постигла та же кара, что и Ленина: не стало человека, и ушла память о нём, оставив потомкам в назидание лишь пустой лубок.
«Три мушкетёра».
Забавно, но в своё время находил я эту фотокарточку с подписью – «Сталин, Ленин и... Троцкий»
Забавно, но в своё время находил я эту фотокарточку с подписью – «Сталин, Ленин и... Троцкий»
Вспомните, как изображали Михаила Ивановича в советском искусстве (российское не беру, ибо, по-моему, его там вообще никак не изображают)?
Возьмём известный роман Ивана Стаднюка «Война». Если вдруг вы каким-то чудом не читали сего опуса, не беда: Иван Фотиевич на базе этого произведения соорудил ещё и сценарий, по которому сняли фильм «Война на Западном направлении» – уж его-то вы наверняка видели. Каким в романе и фильме предстаёт председатель Президиума Верховного Совета СССР (должность, которую янки любили интерпретировать на свой лад – президент Советского Союза)? Трусливый соглашатель: постоянно сидит в кабинете Сталина и только и делает, что поддакивает и, где надо, смеётся в унисон смеху Хозяина.
Образ, нарисованный Стаднюком, конечно, карикатурен и имеет мало общего с реальным человеком. Вот, например, один анекдот, ходивший о Калинине.
Как-то журнал «Новый мир» устроил вечер. Собралось уйма народу – писатели и не только. Литературная братия старалась во всю: кто-то, как Пастернак, читал лирику, кто-то – иное. Были и такие, что читали об ОГПУ: ситуация-то понятная – «не мы такие, время такое». Ну и под занавес вечера вся эта
«Староста» обвёл всех взглядом, усмехнулся так по-доброму в бороду и говорит: «А то! Вот Пастернак хорошие стихи читал. Правда, стихи вон той польки о ГПУ, так это, извините, и не стихи вовсе. Так писать стихи нельзя. ГПУ, конечно, может быть темой, но трагического искусства, ГПУ для коммуниста – это трагедия». После такого ответа все эти лизоблюды, что интересовались высочайшем мнением о качестве читанной поэзии, на пятую точку и сели.
Journal information